Глава 1. Сон, который начал всё
Максим проснулся в поту.
Сердце билось так, будто он бежал сквозь огонь и время. Комната была погружена в полумрак раннего утра, а за окном, несмотря на субботу, Москва уже начинала своё вечное движение. Он посмотрел на часы – 5:47.
На стене, между книгами по квантовой физике, теории поля и древним манускриптам, мерцала голографическая запись. Она не была подключена ни к одному из устройств. Ни один провод не тянулся к ней. Это просто… светился прямо на стене.
Изображение было нечётким, но Максим видел достаточно: город. Необычный. Парящий над землёй, как облако, но плотный, реальный. Башни, словно выращенные из света, дороги, сотканные из энергии, люди, облачённые в одежды, которые переливались мыслями. Всё это дышало гармонией. И в этот момент раздался голос.
Тихий. Женский. Тёплый, как рассвет.
«Ты слышал нас. Ты один из тех, кто должен вернуть память. Мы – Эфир.»
Максим резко встал с кровати, сердце стучало где-то в горле. Он подошёл к стене. Запись исчезла. Осталось только ощущение – глубокое, пронзающее, будто что-то внутри него открылось. Что-то старое. Забытое. Но знакомое.
Он был физиком-теоретиком. Работал в закрытом институте, где исследовали нелокальные поля , поля Хиггса , вакуумные флуктуации , информационную матрицу пространства . Но он знал больше, чем позволяло его положение. Он знал, что есть нечто, что объединяет все формы материи, мысли и жизни. Некая первичная среда. Пространство, в котором всё зарождается. Та самая среда, которую ещё Аристотель называл эфиром .
Он часто думал: если бы наука признала существование эфира, мир был бы совсем другим. Возможно, не было бы войн, болезней, зависимости от энергии. Возможно, мы бы жили в гармонии. Возможно, мы бы помнили, кто мы есть.
Но официальная наука считала это абстракцией. Философским понятием. Мифом.
А теперь миф говорил с ним.
Максим подошёл к столу, взял блокнот и начал писать:
«Сегодня ночью я услышал голос. Из ниоткуда. Голос города, которого нет. Города, который существует вне времени. Его имя – Эфир. Я не сошёл с ума. Я знаю, что это важно. Я чувствую, что это связано с тем, почему я здесь. Почему я родился».
Он написал три страницы. Без пауз. Как будто что-то писало через него. Он не осознавал до конца, что именно записывает, но слова рождались сами собой. Чёткие. Уверенные. Как будто он просто передавал то, что давно знал, но забыл.
Когда он закончил, в комнате стало тише. Даже шум города приглушённо доносился сквозь окно. Он почувствовал лёгкость. Будто что-то сдвинулось внутри него.
Он лег обратно в кровать. И снова уснул.
Сны Максима (Вставка)
Он стоял на высокой башне. Под ногами – не камень, а живое свечение. Воздух был плотным, как вода, но он не задыхался. Напротив него – женщина. Её лицо было знакомым, хотя он никогда её не видел. На голове – корона из света. В глазах – целые вселенные.
– Ты – пробуждённый, – сказала она. – Мы ждали тебя долго. Ты последний ключ.
– Ключ к чему? – спросил Максим.
– К памяти человечества.
– Но я всего лишь человек.
– Ты – мысль, воплощённая в теле. И ты не один. Есть другие. Они тоже услышат. Со временем.
– Почему именно я?
– Потому что ты не боишься правды. Потому что ты чувствуешь связь. Потому что ты помнишь.
Она протянула руку. Коснулась его лба.
И мир взорвался светом.
Максим проснулся в поту. Сердце колотилось. Он сел на кровати. Перед глазами – образ женщины. Образ города. Слова.
Он встал, подошёл к окну. За стеклом – Москва. Шум, суета, жизнь. Люди, которые ничего не знают. Люди, которые живут, как будто это всё, что есть.
Но Максим теперь знал: это не всё.
Где-то там, за пределами видимого, существует другой мир. Мир, который ждал его. Ждал нас всех.
