(Рус)
Не знаю, сколько нужно сил, чтобы
встать. Я до сих пор не могу этого сделать. Когда передо мной
щёлкают пальцами. Что-то мне говорят. Пытаются спрашивать, я
пребываю в состоянии прострации. Ничего не слышу, ничего не вижу.
Не хочу жить. Во рту сухо. Горло дерёт. И меня самого разрывает на
«до» и «после».
– Где Ваш телефон? Давайте позвоним
родным? – звучит чей-то голос, а я бубню себе под нос:
– В огне…
«Я предупреждал, что заберу у тебя
самое важное, Руслан. А теперь баю бай, ублюдок»… Эти слова не
выходят из моей головы. Когда я его найду…
Больницей он больше не ограничится…
И банальной смертью тоже.
– В машине кто-то был? – слышу
вопросы на втором плане. Разговор каких-то мужиков в форме.
Пожарные, скорая, менты. Все здесь.
– Обстоятельства выясняются.
Надо брать себя в руки и звонить
всем. Звонить Грише…Надиным родителям, Киру…Твою мать…
Как сообщить им такую новость??? Как
вообще с этим можно жить дальше…
Чувствую себя месивом. Не
человеком…
Так и сижу, пока вдруг не вижу
Гришанину тачку.
– Рус, какого хрена?! – подлетает он
ко мне, держась за голову. – Что произошло?! Я в новостях
услышал.
– Он написал мне, Демид…Он дождался,
когда я позвоню Паше…Видимо, мой телефон слушался и читался…Я не
подумал об этом…Какой же я, блядь, кретин…
– Ладно…Успокойся. Разберёмся. Надя
где?
– Ты издеваешься? Она там была…В
машине, блядь…Демид.
– Нет, не было, – отвечает он,
нахмурившись.
– В каком смысле не было? С чего ты
взял?!
– Там криминалисты работают. Тачку
потушили. Достали тело. Пашино тело. Больше ничьих там нет, Рус, –
заявляет он, а у меня внутри штормовое предупреждение. – Я выяснил,
как только подъехал. Звонил тебе – ты выключен. Надя тоже…
– Надя выключена? Ты уверен, что её
там нет?
– Ну как они могли не заметить тело?
Даже если разорвало, увидели бы.
– Дай мне телефон…Мне надо позвонить
её матери.
– Уверен?
– Выбора нет, Гриша. Надо звонить.
Потому что либо она не садилась в машину вовсе, либо её вытащили по
дороге. Вопрос, почему Паша не позвонил?
– Этого мы уже не узнаем, – заявляет
Демид. Проницательный пидрила, блядь.
– Давай сюда телефон.
– Вот нахера свой угандошил? И
вообще у меня нет её номера, – протягивает он мобилу, и я ищу
нужный. Если бы он знал нахера…Знал бы каково мне было, когда я
подумал, что она внутри. Я туда же хотел залезть. Прямо в горящую
машину.
– Зато у тебя есть номер Кира… –
выдыхаю я, и Демид смотрит на меня, округлив глаза.
– Ты чё… – он не успевает
договорить. У меня нутро всё скручивает. Но не из-за страха перед
Киром, а из-за страха за саму Надю.
– Кир? Это Рус. У меня для тебя
новости. Не самые лучшие. Подруливай к пятисотке. Я там буду через
десять минут. Это срочно, – он соглашается, я сбрасываю. Тянуть
кота за яйца больше нет смысла.
– Ты ёбу дал? Я с тобой поеду, –
тащится за мной Демид.
– Это ещё нахуя?!
– Потому что он тебя пристрелит
нахер, – заявляет Гришаня, а мне смешно.
– Пристрелит да пристрелит. Значит
венок мне купишь.
– Придурок.
Мы садимся в его тачку и едем. У
меня трясутся руки. Если её не было в машине…Это она писала мне
последние сообщения или кто-то другой? Могли ли они вытащить её по
пути в аэропорт? Где тогда был Паша? Почему не предупредил? Что-то,
сука, не вяжется во всей этой странной истории.
– Рус, я против, сразу говорю, –
перебивает Демид. – Сейчас надо Надю искать, а не разборки
устраивать.
– Это не разборки, Гришаня. Я должен
ему рассказать. Иначе как мне её искать, блядь? Под предлогом кого?
Хуя с горы?! – рявкаю я на него, скрипя зубами.
Он ничего мне не отвечает. Приезжаем
на место, и я нервно выхаживаю из стороны в сторону. Даже не знаю,
что буду говорить. Не планирую, надеясь, что внутренний голос сам
подскажет.
