Дурман для ищейки - Екатерина Владимировна Ильинская

Селестина Элиас

Витражная дверь в оранжерею не открывалась. Ручку заело, и от резких рывков только дребезжали стёкла, грозя выпасть под ноги настойчивому визитёру.

– Да, чтоб тебя!

Стина призвала силу, и вода послушно укутала руку приятной прохладой. Удар. Звон. Осколки осыпались внутрь помещения. Пальцы нащупали ручку с той стороны, нажали. Замок, наконец, щёлкнул, впустив девушку.

Запах влажной земли ударил в нос. Густой аромат лунного жасмина и фениксового дерева окутал словно покрывалом. Звук трущихся друг о друга листьев скрипучего куста нарушал тишину. Всё было так привычно, что от этого стало ещё хуже. Словно Стину уже отчислили. Словно она пришла в оранжерею последний раз.

Кто вообще это придумал? Она же не виновата в том, что пропала магия! Сдала бы всё вовремя. Все бы сдали! А теперь у неё тридцать два долга! Тридцать два! Десять долгов Стина ещё могла потянуть. Даже пятнадцать. Но точно не больше. А это гарантировало вылет из академии и возвращение домой. Домой она больше не собиралась. За глаза хватило и внеплановых каникул. Воспоминания снова вызвали внутреннюю дрожь. Надо было успокоиться, но не получалось.

Ножницы были в шкафчике с другими садовыми инструментами, а пробирку она уже давно прихватила в лаборатории. Словно всегда знала, что рано или поздно та понадобится, хотя надеялась на обратное. Как бы ни хотелось верить в лучшее, но всегда был шанс проиграть. И вот, похоже, этот момент настал.

Ладони снова покрылись тонким слоем воды, защитив нежную кожу. Но сегодня Стина не собиралась возиться с цветами, хотя химерацию уже пора было обрезать. Хищные ядовитые лианы – плети узуры – росли в дальнем углу, и Стина решительно подошла к ним. Шлёпнула по особо наглому отростку – одомашненные растения не убивали людей, но могли весьма чувствительно цапнуть.

– Всего один листочек, – пообещала она и немедля щёлкнула ножницами. Густой темно-зелёный сок закапал в подставленную пробирку, заполняя её чистым ядом, который растение вырабатывало только в начале цветения.

Ёмкость заполнилась на две трети, а внутри, наконец, начала разжиматься пружина. Ещё чуть-чуть. Оставалось только пронести яд к себе в комнату и не попасться…

– Не боитесь, что плеть узуры вам навредит. – Раздался сзади незнакомый мужской голос.

Селестина Элиас

Стина не вздрогнула, не повернулась, ничем не показала страх, не прервала своего занятия. Не стала суетливо прятать пробирку в складках платья. Усвоенная мудрость: чем наглее делаешь, тем больше шансов, что никто не остановит. Решат, что ты в своём праве.

Закончив набирать сок, Стина закупорила узкую колбу, взяла в ту же руку ножницы – видимость прикрытия и отвлекающий фактор – и лишь после этого повернулась.

– Не боюсь. Это одомашненное растение.

От стоящего в проходе мужчины веяло опасностью. Уж что-что, а это Стина умела определять за секунду. Опасность крылась в широком развороте плеч, в высоком росте, в волевом подбородке, в едва заметном шраме, рассекающем бровь. Но главное, в прищуре пронзительных серых глаз.

– Позвольте спросить, что вы тут делаете? – Незнакомец покачнулся с пятки на носок и обратно.

Руки он держал в карманах брюк таких же тёмных, как и вся остальная его одежда. Несмотря на расслабленный вид, Стина угадывала, что он предельно внимателен, и решила потянуть время, прежде чем ответить. Впрочем, стоило попробовать просто уйти. Вдруг повезёт.

– Боюсь, мы не представлены, чтобы вести такие разговоры. Прошу меня простить. – Она присела в лёгком реверансе и попыталась обойти собеседника, но, как и ожидалось, он заступил ей дорогу.