Дочь от другой. Развод в 50 - Виктория Волкова

– Привет, – с любопытством смотрю на постороннюю девочку лет семи, лежащую на постели в гостевой комнате. Заплаканная девчушка и смотрит на меня затравленно. Губки кривятся вниз. А тонкие маленькие пальчики вжимаются в потрепанного зайца. Словно он один может защитить малышку от злобной тетки. От меня то есть.

Обычно дети на меня так не реагируют. А тут… Малышка явно настроена враждебно. Кто она? Как оказалась у нас дома? Где ее родители?

– Привет, – откликается тихо и неуверенно. Смотрит мне за спину в поисках поддержки.

– Рем? – резко разворачиваюсь к мужу. – Кто это? – шепчу обалдело.

– Давайте знакомиться, – набирает муж побольше воздуха в легкие. Ему нелегко. Нервничает мой любимый да и выглядит неважно. Под глазами мешки от усталости, чуть сгорбленные плечи. И это мой Рем? Всегда уверенный в себе хозяин жизни. – Валя, – одаривает он меня больным взглядом. Но говорит уверенно и жестко, словно под дых бьет. – Это Рената – моя дочь. Теперь она будет жить с нами, – режет по живому.

Резкий, грубый и совершенно чужой.

- Что? – выдыхаю, ничего не понимая. Во все глаза смотрю на мужа.

«Стоп. Погодите. Что происходит?» – в недоумении снова перевожу взгляд на девочку, и до меня постепенно доходит.

Дочь! Это его дочь. От кого? Муж мне предан… Мы же всегда вместе. Неразлучники и однолюбы!

Почва уходит из-под ног, в глазах темнеет, словно меня под дых ударили.

– Что? Прости… – переспрашиваю, все еще надеясь, что мне послышалось.

– Рената – моя дочь, – словно умственно отсталой, втолковывает мне Рем. – Она будет жить с нами. Тебе придется заботиться о ней, как о своей, – повторяет он спокойно и холодно.

– Что? – переспрашиваю снова и будто не слышу мужа. В ушах бьют барабаны, ритм сердца зашкаливает, а во рту все пересыхает от напряжения и ужаса.

Рем подходит ближе, но я отступаю. В его глазах читается боль, но внутри меня уже зреет пустота. Тонкий холодный вакуум, вспарывающий льдом душу.

– У меня не было другого выхода. Прости, — говорит муж, стараясь удержать мой взгляд.

Кто-то резко выключает звук, и весь мир затихает. Ничего не слышу кроме глухих ударов собственного сердца. Отхожу дальше, вываливаюсь в холл и медленно опускаюсь на пол.

Свернувшись в три погибели, прислоняюсь к стене.

«Господи, дай мне сил! Пожалуйста!» – шепчу как молитву.

– Валя, – муж вылетает вслед за мной из комнаты дочери. Осекается, оказавшись рядом. Наклоняется, пытаясь обнять меня. Но нет, я уворачиваюсь. Не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Видеть его не хочу. Слышать.

– Ты меня предал, — шепчу тихо. Слезы беззвучно льются из глаз. – Я не смогу простить, – в ужасе смотрю на мужа и вижу перед собой абсолютно чужого человека.

– Валь, прекрати. Не устраивай сцен. Это давно было, – бросает резко Лактомский. Пожирает меня темным взглядом и молчит. Да он всегда был скуп на слова. Сейчас тем более.

– Не могу. Мне нужно уйти. Я подам на развод, — решаю я, вставая. Ни минуты не хочу оставаться рядом с предателем. Иначе меня сейчас накроет истерика.

В холле еще стоит мой чемодан. Надо только вызвать такси…

– Валя, нет. Ты никуда не пойдешь, – холодный голос Рема догоняет меня. Сильные руки хватают за плечи, разворачивая к себе. – Я виноват, знаю, – выдыхает предатель. – Но так получилось, мась…

– Не называй меня так! – вскрикиваю как раненая.

– Хорошо, – усмехаясь, скупо кивает муж, продолжая удерживать меня. – Мне нужна твоя помощь. Больше мне обратиться не к кому. У Рены проблема с ногой. Она еле ходит после перелома. Ее надо обследовать. Я полагаюсь на тебя.

– Что? А где ее мать? – вскидываюсь резко.

– Вчера похоронили, – сумрачно роняет муж. Всплескивает руками в отчаянии. – Неделю назад она попала в ДТП. Такси въехало под Газель. Водитель отделался легким испугом, а Надю доставили в реанимацию, пытались спасти, но шансов было мало.