1997 год. Подмосковье.
Я не мог поступить иначе. Когда-то Анжела была моей одноклассницей.
Она просила – да нет же, она умоляла передать деньги. Говорила, что сама боится. Жаловалась на какого-то Феликса, который достал и постоянно требует то полтишок, то соточку.
Я подозревал, что дело не только в деньгах. Я понял, что когда-то Феликс помог Анжеле финансово, потребовав взамен интимные услуги. Но поправив своё материальное положение, Анжела сразу съехала, отказав ему в ласках. Возможно, она даже вернула ему долг, но Феликс обиделся и стал её преследовать, поставив девчонку «на счётчик». Теперь он не отстанет, пока не надоест или кто-нибудь его не остановит… И, видимо, этим героем должен стать я.
– Федь, возьми деньги, – передала мне стодолларовую купюру Анжела. – Отдай этому козлу, пусть подавится. Но, пожалуйста, скажи ему так, чтобы он дорогу сюда забыл. Хорошо?
Анжела смотрела на меня с нетерпением. Казалось, что сейчас она вытолкнет меня за дверь, чтобы я поскорее разобрался с её несостоявшимся любовником… ну или не любовником, а просто скотиной. Примечательно, что, когда она принимала денежные средства, предназначенные для целей, которые нельзя назвать безусловно позитивными, то не проявляла признаков морального дискомфорта. И вдруг заупрямилась…
Ладно, посмотрим, что выйдет.
– Скажи ему, что ты мой парень… – советовала Анжела. – Скажи, что любишь меня!
– Да разберёмся! – кивнул я, проверив купюру на подлинность, потому что фальшивок сейчас развелось много.
Я поскрёб ногтём в нужном месте и под светом лампочки проверил банкноту.
Вроде настоящая.
– Он уже подъехал. Ждёт, – торопила меня Анжела, сжимая в руке «Моторолу».
С таким мощным телефоном можно и в бой идти. Если хорошенько размахнуться и врезать «Моторолой» по башке, то можно и прибить человека. Вот ведь – чудо техники!
У меня, кстати, такой же аппарат. На него два часа назад и позвонила Анжела. Ну и поплакалась, что грабят, обижают – спаси меня, Федя!
– А где он? На чём приехал? – спросил я.
– «Мерс» у него – чёрный, «шестисотый». Он на остановке, где детская поликлиника, – быстро говорила Анжела.
Я скривил лицо.
Время к полуночи. Метёт. Холодно. В январе всегда холодно. А он ещё и на «шестисотом»…
– Чего так далеко встал? – спросил я, потому что шагать действительно было далеко – минут семь.
– Да он ссыт ближе подъезжать, – заулыбалась Анжела, и я вспомнил школьные годы, когда она была совсем девчонкой; мы ведь с ней за одной партой на литературе и русском; мы ведь Гоголя читали, Пушкина зубрили, а ещё я списывать давал ей на диктантах.
– Ссать – это нормально! – сказал я, спрятав деньги в карман своих джинсов.
– Ну, с богом, Фёдор! – открыла дверь Анжела, провожая меня, как на войну.
Я вышел на улицу. Снег скрипел под ногами. Было темно и морозно. Наверное, минус 20.
Я поднял меховой воротник куртки. Затем увидел свежую траншею, которую днём выкопал экскаватор, поскольку менять трубы зимой – любимая забава наших коммунальщиков. Они лучше бы фонари починили. Живём во мраке, будто в Средневековье.
Рядом с траншеей промёрзлая земля и куча щебня. Я расстегнул ширинку и стал отливать прямо в яму, чтобы земля хоть немного оттаяла. Просто люблю помогать людям… Когда мочился, выбрал глазами в щебне увесистый камень, размером со среднее яблоко. Застегнув штаны, взял камень, стряхнул снег и прихватил с собой, потому что у меня родился план. Знаете, бывает, меня посещают хорошие идеи. Идея с камнем была грандиозна, но, надеюсь, что ещё и полезна.
Я шёл по заснеженной улице, решая, как поступить. Нельзя сказать, чтобы я всегда продумывал разговор до мелочей, скорее, действовал спонтанно, но всё-таки думал заранее. Иначе можно влипнуть в историю.
