Неудачи начинающей писательницы
Анна Орлова сидела за своим любимым столиком в кафе «Карамель», уставившись на пустую страницу в блокноте. Её ручка нервно стучала по краю чашки капучино.
«Итак, что у нас есть? Детектив ищет убийцу. Банально. Любовный треугольник? Господи, Анна, ты вообще влюблялась хоть раз за последние пять лет? Да у тебя максимум любовный монолог в душе с котом!»
Она тяжело вздохнула и обвела взглядом кафе. Официантка со скучающим видом вытирала столы, старичок в углу спорил с шахматной доской, а девушка у окна фотографировала свою еду.
«Вот бы моя жизнь была такой же красивой, как её авокадо-тост… Хотя, с чего бы? Вон, люди вокруг: кто-то едет в Париж, кто-то становится популярным блогером, а я? Я просто Анна Орлова, девушка из маленького городка, которая мечтает стать писательницей, но на деле всё моё литературное наследие – это список неоконченных заметок в блокноте и парочка неловких заголовков.»
Она склонилась над блокнотом и начала писать:
«Крис идёт по пустынной улице, держа в руках… Что? Пистолет? Нет, банально. Секретный кейс? Ну уж нет. Ладно, пусть это будет… книга. Господи, я не могу даже нормально описать улицу. Улица – это… ЧТО? Просто улица? Что со мной не так?»
Анна резко закрыла блокнот и устало потерла виски.
«Так, спокойно. Анна, ты справишься. Все великие писатели когда-то начинали. Ремарк, например, вообще писал сначала заметки для журналов. А Достоевский… Хотя, нет, с моей удачей я максимум могу написать записки бедной кассирши. Вдохновение, ты где?!»
Она задумалась о своей жизни.
«А ведь когда-то я думала, что к 27 годам у меня уже будет всё: квартира в центре, признание, может, даже муж… Ну, ладно, хотя бы бойфренд. Но что у меня есть? Книжный магазин, где я работаю на полставки, потому что никому не нужны мои „гениальные“ романы. И соседка Мария Павловна, которая, конечно, замечательная женщина, но её страсть к сериалам про врачей явно выше моей мечты написать что-то стоящее.»
Анна грустно улыбнулась.
«Мама говорит, что я слишком много мечтаю и слишком мало действую. Может, она права? Может, пора бросить эту затею с книгами? Но чем тогда заниматься? Вязать? Хотя, учитывая, как я вязала шарф в 10 классе и запуталась в своей же пряже, это точно не моя судьба.»
Она посмотрела на часы.
«Ещё полчаса до конца обеда. Значит, еще полчаса мучений перед чистым листом. Почему это так сложно? Вот бы произошло что-то необычное. Что-то, о чём можно было бы писать сутками. Случайный сюжет, прям как в фильмах.».
День выдался ленивым. Московская весна всё никак не могла набрать обороты – снаружи моросил невнятный дождь, по стеклу сбегали потоки, а внутри старого книжного магазина пахло пылью, кофе и типографской краской.
Анна сидела за прилавком, облокотившись на стопку новинок. За окном сонно бродили прохожие с зонтами, а в зале царила идеальная тишина. В такие дни она особенно любила свою работу. Не из-за зарплаты – та была скорее символической, а из-за атмосферы: книг вокруг было столько, что, казалось, даже стены хранили цитаты.
У неё была маленькая личная «территория» – дальняя полка у кассы, которую она называла своей Швейцарией. Там стояли книги, которые почти никто не покупал: исследования о религиозных орденах, хроники, сборники по архитектуре и средневековым легендам. Её маленькая любовь. Особенно аббатства.
Анна смахнула пыль с корешка книги «Сен-Морис и рыцари-основатели» и раскрыла на закладке, с которой закончила вчера. Там рассказывалось о капсуле, якобы заложенной в стену аббатства Святого Маврикия в 1524 году.
В ней, по легенде, хранился ключ к реликвии, обладающей особой властью. Слишком красиво, чтобы быть правдой, но Анна уже давно привыкла, что в истории мифы и факты редко идут врозь.
