Да взойдёт Луна - Александра Альва

― Я убью тебя! – послышался низкий голос откуда-то из темноты. Вокруг расползался мрак, и  эхом, будто от каменных стен, разносилось хриплое «убью».

Она не смогла удержать веер, и тот с грохотом упал на землю.

― Убью, – снова этот голос, уже совсем близко. Из темноты вышел юноша в чёрных одеяниях; в руке он держал длинное древко с широким изогнутым наконечником. Глаза его заполнял мрак, а между бровей залегла морщина.

― Прошу, не нужно, я всё объясню, – прошептала она, но слова утонули в густом воздухе.

Шаги стремительно приближались; послышался неприятный хлюпающий звук, а за ним последовала вспышка тупой боли. Она посмотрела вниз – широкое лезвие вошло в её бок, и кровь из раны полилась на землю.

Юноша, стоявший напротив, резко вынул оружие и согнулся пополам. Из его левого бока потекла такая же алая кровь. Он приложил ладонь к ране и закашлялся. Тёмный взгляд остановился на ней, а эта маленькая родинка под его левым глазом казалась такой знакомой…

― Ван Юн, это ты? Братец Юн…

***

― Братец Юн! – проснулась от собственного крика; по щекам текли слёзы, а руками она держалась за левый бок.

Девушка несколько раз всхлипнула и посмотрела на «рану» – на белой рубахе не было и пятнышка. Капельки пота скатывались по виску и утекали под одежду, а ладони всё ещё зажимали место ранения, будто оттуда действительно текла кровь. Сон, это всего лишь сон.

В коридоре послышались торопливые шаги, и через секунду дверь бесшумно открылась. В комнату вбежала женщина в белых ночных одеждах; её аккуратно уложенные тёмные волосы с редкой проседью ниспадали на спину и доходили до поясницы. В руке она держала только что зажжённую красную свечу.

― Мэйфэн, что произошло? Тебе приснился кошмар?! – женщина присела на край кровати и заботливо погладила девушку по голове. – Господи, да ты вся горишь! Опять был приступ?

― Нет-нет, госпожа Ван, это всего лишь дурной сон, – Мэйфэн крепко сжала в кулаке белое одеяло.

― Тогда ложись скорее в постель. Я скажу Джин принести горячего чая и воскурить успокаивающие благовонья, – женщина поставила свечу на стол и уже хотела встать, но Мэйфэн схватилась за рукав её платья.

― Госпожа Ван, к чему могут сниться тяжёлые ранения?

Рука госпожи дрогнула, но потом снова опустилась на длинные волосы девушки:

― Сон – это всего лишь сон, не размышляй об этом слишком много. Тебе нужно хорошо выспаться, ведь сегодня будет такая замечательная ночь!

―  Да, только вот, братец Юн снова не приедет?

Госпожа Ван промолчала; Мэйфэн поджала губу и отвернулась к плотно закрытому окну, через которое по краям пробивались полоски света.

― Он уже пять лет не приезжает, хотя обещал мне тогда... А братец Лэй? Он приедет? Я его так давно не видела, – девушка даже снова села и с нетерпением посмотрела на госпожу Ван.

― Конечно, приедет! Гэн Лэй ни за что не пропустит твой день рождения. Всё-всё, ложись, не хватало ещё, чтобы во время праздника у тебя были мешки под глазами, как у мертвеца.

В тусклом желтоватом свете свечи лицо госпожи Ван казалось слепленным из воска, правда, сеточки морщин уже надёжно расположились у уголков её глаз, но они не портили красоту женщины, а лишь напоминали о том, сколь длинный жизненный путь она уже прошла.

― Я бы очень хотела, чтобы братец Юн приехал сегодня, – уже в полудрёме прошептала Мэйфэн и сразу провалилась в беспокойный сон.

Госпожа Ван лишь улыбнулась краешком губ, задула свечу и бесшумно ушла.

Вечер выдался тёплым и свежим. Ветер влетел сквозь открытое окно и подхватил стопку бумаг, аккуратно сложенных на низком столике. Мэйфэн не спалось. Ворочаться в постели больше не хотелось, поэтому она присела и осторожно потрогала левый бок: никаких ран или боли не наблюдалось, и девушка выдохнула с облегчением.