Цена ошибки. Я тебя не прощу - Маша Драч

— Как вы себя чувствуете, Айя Эдуардовна? — вежливо интересуется доктор.

Я устало и полусонно улыбаюсь ему и тихо отвечаю:

— Прекрасно.

Несмотря на то, что дочь родилась раньше назначенного срока и роды прошли не так легко, как хотелось бы, я всё равно испытываю невероятную радость и облегчение. Мне очень хочется спать, но я пообещала себе, что дождусь приезда Макара. Он вот-вот должен вернуться из командировки.

Я уже живо представляю его лицо, улыбку, серые глаза, искрящиеся счастьем, когда он впервые увидит нашу дочь.

Она такая крошечная и сморщенная, но я всё равно успела рассмотреть черты лица Макара. Такой же слегка вздернутый носик и резко очерченные губки.

Мы так давно мечтали стать родителями. Даже в те времена, когда еще жили на съемной квартире и питались дешевой овсяной кашей из пакетиков, вместе часто фантазировали о том, какой большой и крепкой будет наша семья. А затем, когда Макар добился первых успехов в работе и мы обзавелись своим жильем, вопрос детей казался уже решенным. Мы хотели, как минимум, двоих. Но, увы, долгое время не получалось зачать и одного.

Когда этот момент наконец-то настал, прошло меньше месяца и у меня случился выкидыш. После него я несколько лет не могла забеременеть.

Львиную долю только-только заработанных денег Макар выбросил на дорогостоящие обследования. К счастью, мы оба оказались здоровы. Доктора успокоили нас, заверив, что рано или поздно мы обязательно станем родителями.

Они оказались правы.

И пусть беременность далась мне тяжело, я ни дня, ни секунды не жалела о нашем с Макаром решении.

Пока доктор делает кое-какие пометки у себя в блокноте, я невольно вспоминаю лицо мужа, когда он только узнал о моей беременности. Вспоминаю о том, как трепетно он поглаживал мой живот и улыбался, когда впервые почувствовал движение нашей дочери.

Я не сомневаюсь, что Макар будет хорошим папой. Он стойко пережил вместе со мной всю беременность и ни разу ни в чем не упрекнул и не пожаловался. На поздних сроках нам запретили всякую сексуальную близость, чтобы не подвергать ребенка риску. Да я и сама постоянно ощущала либо ужасную слабость, либо ноющую боль в области поясницы. Да и ноги часто отекали. Поэтому мне вообще было не до интимной близости.

Вспоминать об этом не хочется. Всё самое сложное и страшное осталось позади. К счастью. Впереди и меня, и Макара, и нашу дочку ожидает новый отрезок счастливой жизни.

В дверь моей палаты несколько раз стучат, а затем на пороге появляется медсестра. Приятная и юркая женщина средних лет, которая идеально знает свое дело и со всем мне помогает. В конце концов, не зря же Макар потратил солидную сумму денег на эту элитную частную больницу.

— Тут к Айе Эдуардовне, — сообщает медсестра. — Цветы, подарки принесли. Можно?

Моему доктору явно всё это не очень нравится, но он, поправив очки на переносице, соглашается и напомнив мне, чтобы я побольше отдыхала, уходит.

В палату тут же начинают вносить различные подарки, цветы в плетеных корзинах и даже воздушные шарики. Всё выглядит так красиво и празднично. Но я всё равно смотрю в сторону приоткрытой двери, ожидая, что вот-вот увижу Макара. Знаю, что ему еще как минимум полчаса добираться до меня, но так хочется чуда.

Я мысленно ругаю себя, напоминаю, что давно перестала быть маленькой капризной девочкой. В конце концов, Макар работает для нас, нашей семьи. Если бы у меня не отошли воды раньше времени, Макар обязательно присутствовал на родах. Так мы договорились. Но всё случилось так неожиданно. И дочку доктора забрали, чтобы убедиться, всё ли с ней в порядке. В конце концов, я пять недель еще должна была ее доносить.

— Тяжести поднимать вам пока что нельзя, — напоминает медсестра пока я расписываюсь в бланках курьера.