Бывшие. Он твой сын, мэр - Даша Черничная

Мэр

— Иван Геннадьевич, вы дали согласие на выдвижение в мэры. Почему?

— Избранный мэр — фигура независимая. У него больше возможностей исполнить задуманное. Наш город — родной для меня. Я тут родился, вырос, и мне хочется его улучшить. Согласился, потому что люблю свой город, — отвечаю уверенно, не отводя взгляда от репортера. — Следующий вопрос, пожалуйста.

Их лица смазываются в одно — серое, безэмоциональное.

Возможно, это из-за освещения, от которого у меня начинается головная боль, возможно, оттого, что в помещении попросту нечем дышать из-за скопления народа.

Кондиционеры не справляются, людей слишком много.

Предыдущий мэр был уволен с громким скандалом. Получение взятки в несколько десятков миллионов прямо на рабочем месте.

Это ж каким долбоебом надо было быть, чтобы избираться два срока подряд и на последнем году так жестко облажаться?

Я планировал сесть в кресло мэра, но работу мы собирались проводить постепенно, органично и экологично. Знакомить народ со мной, чтобы они привыкали, узнавали и научились доверять.

Но из-за этого дебила пришлось оперативно поднимать всех. А мы были не совсем готовы.

— Иван Геннадьевич, что в первую очередь вы планируете предпринять? — спрашивает другой репортер.

— Мэр имеет право формировать бюджет города. Предлагать депутатам эффективно и честно распределять бюджетные средства. На мой взгляд, на данный момент бюджетные средства распределяются не совсем корректно. Мы будем работать с этим.

В висках пульсирует, но нельзя показывать, что эта пресс-конференция мне как кость в горле.

Следом поднимается женщина:

— Какую сферу жизни города вы считаете самой проблемной?

— Социальную.

— Что вы имеете в виду?

— Нужно избавиться от очереди в детские сады. По официальным данным, садами обеспечены все дети до трех лет, но матерям предоставляют оплачиваемый отпуск лишь до полутора лет. Надо это исправлять.

Тема проблемная, и дальше следует пулеметная очередь из вопросов.

Вмешивается мой помощник:

— Господа, господа! У нас осталось пятнадцать минут, после чего Ивану Геннадьевичу нужно будет уехать.

— Можно я задам вопрос! — встает парень лет…

Сколько ему? Черт, ему сто процентов нет и восемнадцати.

Высокий, худой. На голове густая шапка из черных волос, которые лезут в лицо. Глаза… он далеко, но этот взгляд кажется мне знакомым.

— Задавай, — машет ему Савелий, мой помощник, а я даже залипаю немного на лице пацана.

Будто с меня на фотографии смотрит… брат. Или я сам. Таким же дрыщом патлатым в его возрасте был.

Мальчишка берет в руки микрофон, сжимает его сильно, видимо, здорово нервничает:

— Скажите, Иван Геннадьевич, — начинает будто с претензии, потому что слова буквально выплевывает, — вы женаты?

— Официально нет, но моя будущая супруга вскоре будет представлена, — говорю обтекаемо. — Предвижу следующий вопрос и отвечаю: детей у меня нет.

И усмехаюсь.

По залу идет гул смешков, шутка зашла.

А вот пацан смотрит на меня так, будто взглядом пытается убить.

Когда гул стихает, он снова подносит к губам микрофон и спрашивает с вызовом:

— Если детей нет, то кто тогда я?
листаем дальше →

Мэр

Вопрос вызывает эффект разорвавшейся бомбы.

Я цепенею, потому как что ответить, не знаю.

Нет у меня детей. Нет, и все тут.

Были бы — я бы знал. А это какой-то прикол конкурентов.

Все репортеры оборачиваются к пацану, и под гул толпы я теряю его из виду.

— Савелий, найдите его! — рявкаю на своего помощника.

В зале творится бардак, иначе не скажешь.

— Иван Геннадьевич, уходите, — тянет Савелий меня за локоть. — Иначе сожрут, а нам надо все проверить, чтобы дать ответ репортерам.