По длинной, и, казалось бы, бесконечной эллиптической траектории, по черным глубинам космоса, вокруг умирающей нейтронной звезды болталась громадная орбитальная станция. На ней находилось множество блоков и секций, оснащенных современным оборудованием, в одном из блоков, специализация которого редкие растительные формы жизни про которые ничего не было известно, располагалась лаборатория в виде большого цветущего сада. На одном, искусственно выращенном дереве, из ещё не изученного генетического материала, висело громадное золочёное яблоко. Внутри яблока кипела своя неуёмная жизнь, возле самой семенной коробочки в выгрызенном зале на троне восседал важного вида маленький червяк, зеленого цвета с большими надутыми щеками, и маленькой золотой короной на голове. Напротив него, находился небольшой столик с огромным светящимся шаром посередине, за столом сидел комар помятого, вида с кривым носом прижимаясь все ниже и ниже чуть ли не прячась под столом, и подобострастно заискивающе поглядывал на зеленого червяка. Сидящий на троне Червяк, важно глядел вдаль, и как бы, не видя комара, произнёс:
– Давно тебя у нас не было, ну что скажешь Анофис, по поводу своих пророчеств? Слышал я, видения тебя посещают, – ехидно хихикая, прошипел червяк.
– А ну-ка глянь в свой волшебный шар, – уже более строго приказал он. О Великий Зимий действительно мне было видение, и не очень хорошее. Червяк, явно польщенный подобным обращением к себе, довольный расплылся в улыбке:
– Ну да, бывали у нас роду Аспиды, говорят моя прапрабабка, с Василиском дружбу важивала. Ну, так что же ты, конкретно мне расскажешь? О, наисветлейший, – пролепетал комар заплетающимся языком:
– Вели мне налить твоего волшебного сидра, а то, башка гудит как турбина.
С чего бы это вдруг, – ехидно прошипел червяк.
Комар закатил глаза:
– Да вчера с дрозофилами познакомился одна трехглазая и другая ух… трехжопая, забродившую грушу нашли в углу, блин так нарезались. Ага, продолжай, – оживился Червяк и заерзал на своем троне, потирая ладошки верхних лапок.
– Это с какими такими дрозоо хи хи филами, – заинтересовано уточнил он.
– А ну это из седьмого блока, там где спецлаборатория, они из колбы ночью свалили. И мне рассказывали, что над ними там ставили, какие-то эксперименты, толи с ПНК толи с ГНК они сами толком не знают.
– Это событие зовётся ДНК, – уточнил Червяк, задумчиво перебирая передними лапками.
– А ну да ДНК, – тут же подхватил комар.
– Одна даже жаловалась что у нее теперь три глаза, а у другой две жопы!
– Да неужели? Ты же, говорил, что жопы было три, – прокомментировал совсем развеселившийся Червяк.
И наклонившись в сторону, запустил одну из своих множественных рук под трон, что-то там поискал. А потом торжественно извлёк оттуда, покрытую пылью пузатую бутылку с жидкостью ядовито зелёного цвета, накрытую сверху стаканом.
– Нукась нака Анофис поправься, – и щедро плеснул в стакан это сомнительного пойла.
Комар быстро схватил стакан и жадно глотками осушил его.
– Ух, хорошо пошла зараза, ядреная какая стерва, – прокомментировал он данное действо, вытираясь крылом и занюхивая одновременно.
Червяк удобнее уселся на троне, и продолжал расспрос:
– Расскажи мне, а откуда на космической станции тухлая забродившая груша, не убирают что ли?
– Ой, Вааашество! – уже явно захмелевшим голосом запричитал комар:
– Тут такой фрукт завёлся, на станции ну прям разрушитель, социопат какой то.
Червяк ехидно ухмыльнулся:
– Словечки то, какие знаешь.
– Это я Вашество на лекциях по Логосу втихаря подслушиваю, когда на потолке сижу. Но очень сильно рискую, они оболтусы лектора не слушают, все за мной охотятся. Бумагой жеванной в меня плюются, особенно там у них такой волосатый громадный заводила есть.
