Перед моим лицом то и дело мелькали
фары старой Нивы. На часах было почти половина одиннадцатого, и
если бы я случайно не заметил силуэт Ангелины, не ехал бы сейчас за
ней впритык. Хотя она явно не знала, что я позади, просто нелепо
вела эту тачку. Не её тачку.
Когда я увидел Абрамову, почему-то
почувствовал, как в груди замирает сердце. А потом оно не только
замерло, но и встрепенулось от волнения – не я один преследовал
Лину, на горизонте маячил этот конченый урод Чед. Он мог бы
запросто догнать нас, но каким-то чудом большая фура вывернула
прямо перед его носом, и Чеду пришлось дать по тормозам. Между нами
увеличилось расстояние.
Лина свернула в сторону старого
сквера, я не отставал, но чуть притормозил, стараясь не спугнуть
девчонку. Что-то явно происходило, и это что-то было не очень
хорошим.
Впереди мелькнул полуразваленный
ржавый забор, красная вывеска на нем гласила, что проезд был дальше
закрыт, но Ангелина лишь ускорилась и снесла ограждение. Вот тебе и
хрупкая особа. Я тихо усмехнулся.
Это девочка окончательно сошла с
ума? Порча городского имущества, угнанный авто, он сто процентов не
принадлежал ей. Дело приобретало неприятный запашок, мне нужно было
как можно скорее догнать Лину, пусть мы и стали врагами под яркой
плашкой "Номер один".
Пропустив через колеса части ржавого
забора, я въехал на закрытую территорию сквера. Вокруг не горели
фонари, повсюду валялся строительный мусор, откуда-то из глубины
доносился лай собаки. Чуть дальше виднелась деревянная будка
охранника, явно пустая. Администрация давно обещала привести это
место в порядок, однако, кажется, не особо спешила.
Ангелина резко остановила Ниву у
полуразбитого фонтана и выскочила на улицу. Она была слишком
невнимательной – не сразу заметила мою машину, а когда все же
заметила, замерла, словно фарфоровая кукла.
Ветер коснулся ее растрепанной
прически, вытаскивая очередную каштановую прядь из хвоста. В лунном
свете глаза девушки казались драгоценными камнями, которые
переливались бликами. А ещё в них читался страх вперемешку с
беспокойством. Она заметно нервничала.
Я тоже вышел из машины и быстрыми
шагами направился к Лине, нет-нет оглядываясь. Июньский ветер
проникал под мою одежду, словно холодные пальцы, которые вот-вот
могли достигнуть шеи. Откровенно говоря, я нутром чуял – опасность
близко, не просто так дебил Чед гнал на большой скорости.
– Чья это тачка? – спросил я, когда
оказался напротив девчонки. Её серая безразмерная майка болталась
на худых плечах.
– Тебя это не касается, проваливай!
– прорычала Лина. Я заметил, как её взгляд скользнул мне за спину,
словно она тоже ждала, что фары Чеда сейчас осветят темный сквер.
Значит, чутье меня не подводило. Ангелина во что-то вляпалась, во
что-то не менее отстойное, чем и я.
– Что происходит?
– Ты не слышал? Я же сказала...
– Это машина Чеда? – я стиснул зубы,
надеясь, что ошибаюсь. Иначе... это будет полный провал. У этого
парня нет никаких моральных принципов, он как голодный волк: готов
сожрать жертву с костями, даже если это жертва его родня.
– Уходи, – прикрикнула она, а затем
даже топнула ножкой. Белые кеды испачкались в грязи.
– Ты угнала его тачку? Ты... ты хоть
знаешь, что это за человек?
– Знаю, но тебя это... – попыталась
повторить Ангелина свою заезженную пластинку.
– Зачем? Господи! – я смерил ее
разгоряченным взглядом, пытаясь подавить волну злости, что росла во
мне с каждой минутой. Кругом была в какой-то степени зловещая
тишина: только шелест листвы и наше дыхание разбавляло атмосферу
этого вечера. Я поднял голову, вглядываясь в темное ночное небо,
там не было ни звезд, ни туманных облаков. Слишком чёрное, оно
словно окончательно потеряло надежду, как и моя жизнь.
