Бездна - Джеймс Роллинс

Вторник, 24 июля

8 часов 14 минут по тихоокеанскому

поясному времени

Сан-Франциско, Калифорния

Утром того дня, когда должно было произойти солнечное затмение, Дорин Макклауд вышла из кафе «Старбакс», держа в одной руке свежий номер «Кроникл», а в другой – картонный стаканчик с крепким мокко. Следовало поспешить: на десять часов у нее была назначена встреча в городе, а на то, чтобы доехать до ее офиса, расположенного рядом с Эмбаркадеро, оставалось менее часа. Ежась от холодного утреннего ветра, она торопливо направилась к станции метро на перекрестке улиц Рыночной и Кастро.

Дорин посмотрела на небо и нахмурилась. Опустившаяся ночью на город пелена тумана еще не развеялась, и солнце сквозь эту дымку казалось мутным опалом. Долгожданное событие – первое в новом тысячелетии солнечное затмение – должно было произойти после четырех часов, и не увидеть его из-за чертова тумана будет ужасно обидно. Из газет и телепередач она знала, что праздновать этот редкий астрономический феномен собрался весь город. Сан-Франциско даже здесь не мог обойтись без фанфар.

«Что за глупость! – подумала Дорин, досадливо мотнув головой. – Над Сан-Франциско и так круглый год висит туманное марево, так чего же радоваться еще нескольким минутам темноты?» Тем более что затмение ожидалось даже не полное, а частичное!

Вздохнув, она отбросила эти несвоевременные раздумья и поправила шарф на шее. Сейчас у нее были заботы поважнее. Если ей удастся выполнить требования по выданному «Дельта-банком» кредиту, путь к партнерству в фирме будет для нее открыт. Окрыленная этой мыслью, она буквально перепорхнула через Рыночную улицу и оказалась у входа на станцию метро.

Она вошла в метро как раз в тот момент, когда из тоннеля появился очередной поезд. Сунув проездной билет в считывающее устройство, Дорин зацокала каблучками по лестнице, спускающейся к платформе, и встала у ее края, дожидаясь, когда поезд окончательно остановится. Довольная тем, что не опоздает к назначенному времени, она поднесла к губам стаканчик с кофе, однако не успела сделать ни одного глотка. От сильного удара под локоть стаканчик вылетел из ее руки, а кофе широкой шоколадно-коричневой дугой выплеснулся на асфальт перрона.

Ойкнув от неожиданности, Дорин развернулась, чтобы взглянуть на своего обидчика, и увидела старую женщину, укутанную в тряпье, собранное, видимо, по разным помойкам. Она смотрела на Дорин глазами, взгляд которых, как казалось, находился в каком-то другом измерении. В сознании Дорин на долю секунды вспыхнул образ лежащей в постели матери: тяжелый запах мочи и лекарств, ее обострившиеся черты и такие же мертвые глаза. Болезнь Альцгеймера.

Дорин отступила на шаг, инстинктивно прижав к себе сумочку, но бездомная старуха, судя по всему, была совершенно безобидна. Наверное, сейчас последует обычная в подобных случаях просьба: «Помогите, чем можете!» Дорин сделала еще один шаг назад. Испуг и злость сменились чувством жалости. Другие пассажиры отвели глаза в сторону, следуя неписаному правилу любого городского жителя: не смотри слишком пристально. Дорин хотела поступить так же, но почему-то не смогла. Возможно, причиной тому было внезапно посетившее ее воспоминание о давно умершей матери, а может, безотчетная волна сострадания по отношению к этому несчастному созданию. Так или иначе, помимо своей воли она спросила:

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

Старуха пошевелилась, и Дорин увидела жмущегося к ее коленям изголодавшегося коричневого щенка. Бедняга был настолько тощим, что на его впалых боках можно было сосчитать все ребра. Старуха заметила, куда смотрит Дорин, и сказала:

– Допсик знает! – От возраста и бездомной жизни голос ее звучал хрипло. – Он все знает!