Сегодня мне приснился один день на Земле…Первый сон в моей жизни. Я не помню, чтобы до этой ночи когда-нибудь видел сны.
Это место сводит меня с ума своим великолепием. Я словно стою на краю света, не в силах пошевелиться и отвести взгляд. Над моей головой висит низкое пурпурное небо, освещенное заходящими лучами солнца. Северо-западное побережье Тихого океана раскинулось на сотни километров вперед. И создается такое впечатление, что даже там, где мой взгляд не может уловить ничего, кроме расплывчатого очертания, береговая линия не заканчивается, а лишь извивается, образовывая знак бесконечности. В этом месте, где, кажется, заканчивается наш мир, ощущается невероятная свобода и обжигающее чувство одиночества, которое нельзя заглушить ничем.
Я словно забрел сюда в своих снах совершенно случайно, запутался в сновидениях, и это единственное место, куда смогло забросить меня подсознание.
И тут я просыпаюсь…
Откуда же моему подсознанию было знать это место, если я ни разу в своей жизни не видел его? Если мои ноги ни разу не ступали на нежный берег Тихого океана, мой взгляд ни разу не скользил по низкому небу, висящему над головой. Я ни разу не вдыхал терпкий запах взволновавшегося ветра, ни разу не ощущал свободу, полную свободу, не обремененную абсолютно ничем.
Или я просто не помню?
Голова начинает болеть, и я поднимаюсь с жесткого матраса. Кровать скрипит, и я прикусываю губы. Когда ноги ощущают дьявольский холод полов, я понимаю, что уже нахожусь в вертикальном положении, но не чувствую, как делаю первый шаг, а следом второй. Голова нестерпимо болит, и я закрываю глаза. Иду на ощупь по своей небольшой комнате, которую мы делим с товарищем. Я почти каждую ночь просыпаюсь от ужасной головной боли, но ни разу за все эти годы, мне не снились сны.
Умываюсь холодной водой, пытаясь вернуться в реальность. Открываю глаза и окидываю взглядом помещение. Если бы я не знал, что в углах стоят металлические кровати, из стены по правую руку торчит небольшой кран, плюющийся соленой водой над ржавым умывальником, а впереди виднеется тяжелая железная дверь, то все эти серые предметы стали бы просто однородной невзрачной массой.
Я до боли сжимаю глаза, чтобы голова прояснилась, желая осознать реальность происходящего после дурманящего сна.
– Что с тобой? – Спрашивает мой товарищ по комнате.
Это первая ночь после его выписки. Он больше двух недель провел в госпитале после полученной травмы. А я эти две недели просыпался по утрам, чувствуя непреодолимое одиночество. Пустая серая комната заполняла всю мою душу и мысли, я чуть ли не сошел с ума.
– Все в порядке, Лео. – Я подхожу к его койке и похлопываю его по плечу. – Доброе утро!
– У тебя вид хуже, чем когда-либо, – замечает Леонид, просовывая ноги в ботинки. – Опять головные боли?
– Скорее приятный сон, – улыбаюсь я.
– Ты говорил, что вчера опять отказался от успокоительного напитка за ужином. Поверь, спалось бы легче. Я уже это тебе третий день подряд вбиваю в голову…
– Лео, я видел сон, – снова произношу я, делая ударение на последнем слове.
– Сон? – Мой товарищ приподнимается и подходит ближе ко мне. – Какой сон?
– Я видел Землю.
Лео фыркает, будто не верит моим словам. Он хочет еще что-то сказать, и уже открывает рот, но его прерывает голос, разносящийся из громкоговорителя.
– Третья группа: 5 минут на подготовку к выходу в столовую. По истечении назначенного времени всем построиться в холле. Время пошло.
– Третья? – Переспрашиваю я, быстро хватая свою куртку. – Мы, похоже, проспали, Лео.
– Наша группа уже в столовой! – Выкрикивает мой товарищ. – Здорово нам влетит за опоздание.
Мы пулей вылетаем из своей комнаты и, перепрыгивая ступени, быстро спускаемся по одному пролету за другим.
