1941: Время кровавых псов - Александр Золотько

31 июля 1941 года, 00 часов 30 минут.

Западный фронт

– Товарищ военинженер первого ранга! – Лейтенант охраны тронул Егорова за плечо. – Товарищ…

– Что?! – Егоров резко обернулся к лейтенанту, и тот отшатнулся, рассмотрев выражение лица военинженера. – Ты не видишь, что я…

– Вижу. Извините, но на КПП капитан требует встречи с вами…

– Объясни капитану, что…

– Я объяснял. – Лейтенант виновато переступил с ноги на ногу. – Но он предъявил документы… Там особые полномочия… Требует, не кричит, но сказал, что…

– Да куда же ты прешься! – закричал Егоров, бросаясь к грузовику, отъезжающему от склада. – Куда смотришь?

Военинженер запрыгнул на подножку и ладонью ударил по лобовому стеклу.

– Ты что, не видишь, что там бочки? Мозги просидел? А ты куда смотришь, сержант?

Старший машины начал оправдываться, бормотать, что темно, что без освещения, да еще и с выключенными фарами… но Егоров показал ему кулак, спрыгнул с подножки и бросился к следующему грузовику, подъезжающему под погрузку.

– Что там у нас с графиком? – спросил Егоров у военинженера второго ранга, стоявшего с бумагами в стороне. – Успеваем?

Мовсесян перевел луч фонарика с бумаг на лицо Егорова.

– Я тебе сейчас этот фонарь на голове побью, – пообещал Егоров, заслоняясь рукой.

– Извините, Артем Егорыч. – Мовсесян выключил фонарик. – Еще две машины и это хранилище мы вывезем. Остается третье и шестое. До рассвета – четыре часа, думаю, успеем.

– Ты уж постарайся. – Егоров снял фуражку и вытер бритую голову платком. – Жарко.

– Товарищ военинженер первого ранга…

Егоров обернулся к лейтенанту.

– Капитан говорил – вопрос государственной важности…

– Откуда капитан?

– Артиллерист. Имеет особые полномочия, и там всем предписывается содействовать…

– Ашот Гамлетович, – Егоров вздохнул и оглянулся на Мовсесяна: – Вы тут сами справитесь? Похоже, проще потратить на гостя несколько минут…

– Все в порядке, сейчас мы закончим здесь и перейдем к шестому. – Мовсесян включил фонарик и пошарил лучом по стене склада. – Я вот только начкара найду, скажу, пусть часового там снимает.

– Где капитан? – спросил Егоров лейтенанта.

– На КПП, где ж еще, – ответил лейтенант. – Я бы ни в жизнь не стал вас отвлекать, но бумаги…

– Бумаги, бумаги… – проговорил Егоров. – Куда же мы без бумаг… Если бы все бумаги, что я написал за время службы, мы сбросили на головы германцев, война бы уже закончилась…

«Кстати, о германцах», – подумал Егоров и посмотрел на небо. Звездное, чистое июльское небо. Погода обещает завтра… уже сегодня быть ясной. И это значило, что если машины не попадут на станцию до рассвета, то они могут вообще туда не попасть. И это было не просто плохо, это могло стать катастрофой.

Если бы можно было включить на территории складов свет! А так остается работать на ощупь. Одна машина протаранила постовую будку на выезде, вторая вломилась в проволочное ограждение, и пришлось менять четыре ската…

Егоров испытал сильное желание вернуться к хранилищам, наплевав на капитана с широкими полномочиями, но решил, что хуже не будет.

– Кто? – спросил Егоров, входя на КПП.

– Капитан Сличенко! – Капитан откозырял Егорову и протянул сложенный вчетверо лист бумаги.

Егоров взял со стола лампу «летучая мышь», поднял, чтобы рассмотреть лицо капитана, потом прочитал предписание, в котором говорилось, что капитан Сличенко имеет очень большие права, потребовал удостоверение личности.

Все вроде бы было в порядке.

– Я вас слушаю, – сказал Егоров, вернув документы.

– Если можно – не здесь, – капитан обвел взглядом комнатенку КПП. – Информация секретная.

Егоров вздохнул – получалось, что быстро отделаться от визитера не получится.

– Ладно, следуйте за мной. – Егоров двинулся к выходу и тут вспомнил вчерашнюю информацию особиста о немецких диверсантах.